Проблемы литератур Дальнего Востока

449 5. Литературы стран Дальнего Востока и ЮВА: прошлое и настоящее отразилось в первом дошедшем до нас историко-литературном произведении монголов “Сокровенное сказание монголов” ( Mongγol-un niγuča tobčiyan , 1240) или “Секретной истории монгольской династии Юань” ( 元朝秘史 ; Юань-чао- ми/би ши ). Его ценность, несомненно, в том, что оно было написано непосред- ственно по свежим следам великих исторических событий начала XIII в. авто- ром, который (если судить по тексту) принимал в них активное участие и был близок к Чингисхану и его сподвижникам» [2, с. 508]. XIII–XIV века занимают особое место в истории монгольской литературы. В течение этого периода происходит формирование и становление литерату- ры средневекового типа. Содержание и форма раннемонгольской литературы определяются теми общественными проблемами и противоречиями, которые характерны для феодального строя. Именно в этот период формируются средне- вековые методы изображения, литературные традиции, система жанров и стиль. Большую роль в развитии литературного процесса этого и последующего пе- риодов сыграли иноязычные художественные традиции, которые расширили эстетические возможности литературы. Формирование новых представлений в теории литературы, как и в словесности, шло за счет индо-тибето-монголь- ских литературных связей, переводной литературы и заимствований, а также буддизма, который стал государственной религией, начиная с Юаньской дина- стии (1271–1368), основанной внуком Чингисхана Хубилаем (1215–1294). В этот период монголо-китайские литературные связи получают свое наибольшее раз- витие. В столице монгольской державы Юань — Ханбалгасуне, или по-китайски Дайду (современный Пекин), — была основана Академия литературы для изуче- ния и подготовки к печати книг по истории и культуре монголов. Там совмест- но работали литераторы и историки из Монголии, Китая, Персии, Тибета. Руко- водство осуществлялось монгольскими учеными. Например, под руководством монгольского ученого Тогто, согласно традициям и опыту создания китайских династийных историй, были написаны «Ляо ши» («История государства Ляо»), «Цзинь ши» («История государства Цзинь») и «Сун ши» («История государства Сун»). Из конфуцианского канона была переведена «Книга сыновней почтитель- ности», две антологии цзиньских поэтов «Чжун-чжоу цзи» и «Хэфэнь чжу лаоши цзи». Известный востоковед, специалист по истории монгольских и тунгусо- маньчжурских народов М. В. Воробьев считал, что «“Поучения Чингисхана” об- наруживают следы влияния цзиньско-китайского жанра “княжеского зерцала”, излагающего правила жизненного уклада и царствования правителя» [3, с. 31]. Роль проводника некоторых элементов китайской культуры у монголов приво- дит доктор исторических наук, китаист, тангутовед Е. И. Кычанов, затрагивая проблему тангутско-монгольских культурных связей. Анализ сходства функцио­ нальной роли парных изречений как одной из ведущих форм паремического ре- четворчества [4, с. 201–207], музыкального творчества и буддизма у тангутов, ти- бетцев и монголов Кычанов объясняет культурно-историческими связями и вза- имовлиянием, а также общностью социально-культурных процессов. В XIII в.