Проблемы литератур Дальнего Востока

360 Проблемы литератур Дальнего Востока Третий этап принятия системы Станиславского пришелся на «культурную революцию» (1966–1976). В этот особый период К. С. Станиславский, как и почти все советские писатели, был полностью низвергнут. В то время большая часть критики иностранных культур являлась политически-утилитарной, содержа- ла явные крайности и резкие оценки, что совершенно не соответствовало на- учной критике. Осуждение системы Станиславского показало крайнее упроще- ние и идеологизацию его театральных идей. Примером этого могут послужить две критические статьи, опубликованные в журналах «Вэньхуэйбао» и «Хунци» в июле 1969 г. [2; 3]. В этих статьях театральные идеи Станиславского привя- зываются за уши к идеологии царского правительства России и к буржуазному мировоззрению. Такая критика состояла в опровержении общей концепции К. С. Станиславского о практике сценического искусства. Таким образом, кон- кретные требования Станиславского к актерам, такие как глубокое и тонкое сце- ническое погружение в психологию героев, ощущение «душевной жизни роли», поиск внутренней основы сценических действий, разработка так называемого сквозного действия, а также воплощение сверхзадачи, схватывание ритма спек- такля, ощущение подтекста и т. д., вдруг стали свидетельством того, что он якобы пропагандирует буржуазную гуманитарную идеологию. Четвертый этап восприятия К. С. Станиславского в Китае пришелся на пе- риод политики реформ и открытости, который начался после завершения «куль- турной революции». Задачей китайских литературных и художественных кругов в новую эпоху стало переосмысление поспешного отрицания и резкой критики иностранных культур во время «культурной революции». Именно в такой обста- новке Китай сделал осознанный выбор активно заимствовать западные литера- турные тенденции. Пострадавшие в период «культурной революции» советская литература и искусство благодаря «наведению порядка» какое-то время, пример- но около десяти лет, благополучно там процветали, после чего незаметно и бы- стро потонули в потоке западной литературы и искусства. Несложно понять, в каком положении находился тогда современный китайский театр: стремясь как можно быстрее выйти из изоляции, китайские драматурги приступили к пере- оценке системы Станиславского, отвергая ее резкую критику в период «культур- ной революции». Однако после короткого периода реабилитации Станиславский вновь попал в затруднительное положение. На этот раз оно было связано с но- вым видением перспектив развития китайского театра. На фоне притока свежих западных идей, огромного любопытства китайских драматургов к современным европейским и американским театральным концепциям, а самое главное, из-за того, что все это происходило на основе поверхностного, одностороннего и идео- логизированного понимания системы Станиславского, совершенно естественно, что последняя, как и вся советская литература и искусство, снова столкнулись в Китае с холодным отношением. Более пристальное внимание современных ки- тайских драматургов в то время привлекали имена Всеволода Мейерхольда (как нетипичного советского театрального режиссера и бунтаря), Бертольда Брехта, Ежи Гротовского, Питера Брука и др. Особый интерес в 1980-е гг. вызвала в Ки-