Проблемы литератур Дальнего Востока

324 Проблемы литератур Дальнего Востока альным и потусторонним. Обозначая роль гадателя в жизни яньцзиньцев, писа- тель бесхитростно замечает: Все понимали, что Лао Дун в общем-то несет бредятину… Однако когда человек по- падает в тупик, он гораздо охотнее будет слушать всякие бредни. А без этих бредней Лао Дуна многие яньцзиньцы просто бы умерли от тоски. Да и число страдальцев от депрессии тоже увеличилось бы на треть [7, c. 38]. Именно он отсоветовал разводиться Минляну, объяснив, что тот задолжал своей супруге полжизни из предыдущего воплощения. Ниже приведем разговор Минляна с гадателем, содержание которого как нельзя лучше демонстрирует природу народной культуры и обычаев китайцев. Узнав о том, что в прошлом его супруга работала проституткой, Минлян приходит за советом к гадателю и говорит: — В такой ситуации путь один — развестись. Как ни крути, это большой позор. Лао Дун покачал головой. — Чего ради? Ты и твоя жена в предыдущей жизни были супругами. И ты ей тогда мно- го чего задолжал. Считай, что случившееся — это воздаяние за прошлое. Минлян остолбенел. — Знаки говорят, что ваши брачные узы еще не завершились; если выберешь развод, то возмездие будет ждать тебя и в следующей жизни. — А что я натворил в прошлой жизни? Лао Дун снова принялся загибать пальцы, наконец произнес: — Ты отобрал у нее полжизни. Минлян снова остолбенел. Оказывается, в случившемся с Ма Сяомэн ему следовало винить не ее, а прошлого себя, который отобрал у нее полжизни. — Сынок, к чему ворошить прошлое, поговорим о настоящем. Твоя жена только что чуть не повесилась. Если ты с ней разведешься, она снова наложит на себя руки, и тог- да ты снова отберешь у нее жизнь. Сделав паузу, он продолжил: — Есть такие воздаяния, от которых и за несколько воплощений не отделаешься, таких случаев в мире полным-полно… [7, c. 161–162] . В гаданиях Лао Дуна очень явно читаются постулаты, свойственные китай- скому буддизму с его идеей воздаяния. К примеру, дворник Го Баочэнь, согласно сведениям гадателя, в своем предыдущем воплощении «занимал пост военного губернатора, после чего дослужился до премьер-министра; в прошлой жизни он косил народ как коноплю, поэтому в этой жизни подметает Яньцзинь, а заодно очищается сам» [7, c. 37]. Сюжетные линии романа строятся таким образом, что прошлые, настоящие и будущие поступки его героев переплетаются между со- бой, образуя нескончаемые причинно-следственные связи. В целом новый роман Лю Чжэньюня и по своей структуре, и по используемым в нем приемам чем- то напоминает роман Фэн Мэнлуна «Развеянные чары», который, по словам Д. Н. Воскресенского, «объединяет в себе черты произведения волшебного, при- ключенческого, а отчасти и бытового жанра» [13, c. 492]. В статье «Волшебный