Проблемы литератур Дальнего Востока. Часть 1

Секция 3 • Panel 3 Проблемы литератур Дальнего Востока. Т. 1. 2018 356 очень красиво, зато погляди, какая у них жизнь! Приклеятся к какому-нибудь толстосуму и живут себе в холе и неге одна лучше другой, как бессмертные небожительницы в нашем суетном мире» [7, c. 167]. Культ денег в современном китайском обществе обретает в романе Дун Си особенную остроту. Отсутствие денег подразумевает отсутствие прав и власти. В китайском языке укоренился даже лексический штамп, определя- ющий социальный слой таких неимущих — «лица, не имеющие трех» ( йᰐ Ӫઈ ), то есть люди, не имеющие прав, власти и денег. Горький опыт пережи- тых унижений приводит к тому, что такие они теряют свою гордость, теряют себя. Показательно в этой связи меркантильное отношение бедняков к своему здоровью. Отец главного героя, едва придя в себя после серьезной травмы, настоятельно просит забрать его из больницы домой: «У тебя, я смотрю, денег куры не клюют…, на кой черт босяку шиковать в больнице?» [8, с. 13]. Другая его фраза звучит совсем удручающе: «Если Чанчи меня послушает и решит пойти на подготовительные курсы, то на худой конец я смогу продать одну почку» [8, с. 14]. Не менее шокирующим выглядит разговор проститутки с новенькой, которая оказалась беременной: «Всего-то месяц с небольшим, ничего не заметно. Просто не говори никому и все. — А вдруг случится выкидыш? — Случится так случится, зато заработаешь. А когда заработаешь побольше, снова забеременеешь» [8, с. 48]. Помещая своих героев в разные ситуации, автор ненавязчиво показывает, как беспросветная бедность меняет характер людей. Даже в своей среде у бед- няков нет сочувствия друг к другу. Деревенские, узнав о банкротстве соседа, тотчас прибежали к нему домой и в считанные часы растащили все его добро, включая приготовленный на черный день гроб. На стройке, оставшись без сво- евременной зарплаты, рабочие тоже не спешат помочь друг другу. Когда Ван Чанчи попытался занять у кого-нибудь денег, «его стали сторониться с таким видом, словно от него смердело. Тогда до него дошло, что с людьми можно говорить о чем угодно, но только не о займе денег» [8, с. 24]. «Он заметил, что примерно за полчаса до еды только что болтавшие между собой рабочие, вдруг останавливали свои разговоры, именно столько требовалось для того, чтобы знакомые в доску люди превратились в чужаков. Они незаметно отстранялись друг от друга и по одному исчезали в ближайших харчевнях, закусочных и ресторанчиках. Прежде чем туда зайти каждый из них оборачивался и глядел по сторонам, больше всего переживая за то, чтобы за ним никто не увязался. Набив животы, они так же по одиночке возвращались обратно, а потом как ни в чем не бывало по новой кучковались у забора, чтобы поболтать» [8, с. 28]. Как можно наблюдать, в такого рода произведениях ярко звучит и проблема одиночества. Люди то и дело испытывают одиночество в толпе, перед ними предстает «безумный мир — мир, живущий по принципу «или ты, или тебя», одинокий мир, который тебя губит…» [6, с. 65].